Иосиф Бродский

Памятник Пушкину

          ...И Пушкин падает в голубо-
          ватый колючий снег
           Э. Багрицкий.

     ...И тишина.
     И более ни слова.
     И эхо.
     Да еще усталость.
     ...Свои стихи
     доканчивая кровью,
     они на землю глухо опускались.
     Потом глядели медленно
     и нежно.
     Им было дико, холодно
     и странно.
     Над ними наклонялись безнадежно
     седые доктора и секунданты.
     Над ними звезды, вздрагивая,
     пели,
     над ними останавливались
     ветры...

     Пустой бульвар.
     И пение метели.
     Пустой бульвар.
     И памятник поэту.
     Пустой бульвар.
     И пение метели.
     И голова
     опущена устало.

     ...В такую ночь
     ворочаться в постели
     приятней,
         чем стоять
     на пьедесталах.

Балетная иллюстрация к замечательному стихотворению из предыдущего поста

DARK ELEGIES

MUSIK „Kindertotenlieder“ auf Gedichte von Friedrich Rückert für Bariton und Orchester von Gustav Mahler
CHOREOGRAPHIE Antony Tudor © The Antony Tudor Ballet Trust
MUSIKALISCHE LEITUNG Axel Kober
CHOREOGRAPHISCHE EINSTUDIERUNG Amanda McKerrow und John Gardner
BÜHNE UND KOSTÜME Thomas Ziegler
LICHT Franz-Xaver Schaffer

BARITON Dmitri Vargin

TÄNZERINNEN Camille Andriot, Wun Sze Chan, Nathalie Guth, Christine Jaroszewski, So-Yeon Kim, Helen Clare Kinney, Anne Marchand, Virginia Segarra Vidal
TÄNZER Andriy Boyetskyy, Michael Foster, Marcos Menha, Boris Randzio

Duisburger Philharmoniker

Спасибо, дорогой Mikhail!

Как читать и понимать хайку

Переводчик с японского — о поэзии трехстиший хайку, ее истории, переводах и о том, почему это красиво

Автор Елена Дьяконова

http://arzamas.academy/materials/703

Поль Элюар                         

                              Искусство танца

                       Хрупкий дождь черепицу держит
                           В равновесии. Балерина
                            Никогда не научится
                             Литься и прыгать,
                                 Как дождь.

Вячеслав Иванов

Любовь

Мы - два грозой зажженные ствола,
Два пламени полуночного бора;
Мы - два в ночи летящих метеора,
Одной судьбы двужалая стрела!

Мы - два коня, чьи держит удила
Одна рука, - язвит их шпора;
Два ока мы единственного взора,
Мечты одной два трепетных крыла.

Мы - двух теней скорбящая чета
Над мрамором божественного гроба,
Где древняя почиет Красота.

Единых тайн двугласные уста,
Себе самим мы - Сфинкс единой оба.
Мы - две руки единого креста.

Иосиф Бродский
ОДИНОЧЕСТВО
Когда теряет равновесие
твоё сознание усталое,
когда ступеньки этой лестницы
уходят из под ног,
как палуба,
когда плюёт на человечество
твоё ночное одиночество, —
ты можешь
размышлять о вечности
и сомневаться в непорочности
идей, гипотез, восприятия
произведения искусства,
и — кстати — самого зачатия
Мадонной сына Иисуса.
Но лучше поклоняться данности
с глубокими её могилами,
которые потом,
за давностью,
покажутся такими милыми.
Да.
Лучше поклоняться данности
с короткими её дорогами,
которые потом
до странности
покажутся тебе
широкими,
покажутся большими,
пыльными,
усеянными компромиссами,
покажутся большими крыльями,
покажутся большими птицами.
Да. Лучше поклоняться данности
с убогими её мерилами,
которые потом до крайности,
послужат для тебя перилами
(хотя и не особо чистыми),
удерживающими в равновесии
твои хромающие истины
на этой выщербленной лестнице.
1959

Владимир Набоков

Что нужно сердцу моему,
чтоб быть счастливым? Так немного.
Люблю зверей, деревья. Бога,
и в полдень луч, и в полночь тьму.
И на краю небыгия
скажу: где были огорченья?
Я пел, а если плакал я —
так лишь слезами восхищенья...
5 марта 1919

Иосиф Бродский

Рождество

    Спаситель родился
    в лютую стужу.
    В пустыне пылали пастушьи костры.
    Буран бушевал и выматывал душу
    из бедных царей, доставлявших дары.
    Верблюды вздымали лохматые ноги.
    Выл ветер.
    Звезда, пламенея в ночи,
    смотрела, как трех караванов дороги
    сходились в пещеру Христа, как лучи.

Арсений Тарковский

ПАУЛЬ КЛЕЕ

     Жил да был художник Пауль КлЕе
     Где-то за горами, над лугами.
     Он сидел себе один в аллее
     С разноцветными карандашами,

     Рисовал квадраты и крючочки,
     Африку, ребенка на перроне,
     Дьяволенка в голубой сорочке,
     Звезды и зверей на небосклоне.

     Не хотел он, чтоб его рисунки
     Были честным паспортом природы,
     Где послушно строятся по струнке
     Люди, кони, города и воды.

     Он хотел, чтоб линии и пятна,
     Как кузнечики в июльском звоне,
     Говорили слитно и понятно.
     И однажды утром на картоне

     Проступили крылышко и темя:
     Ангел смерти стал обозначаться.
     Понял Клее, что настало время
     С Музой и знакомыми прощаться.

     Попрощался и скончался КлЕе.
     Ничего не может быть печальней.
     Если б КлЕе был немного злее,
     Ангел смерти был бы натуральней.

     И тогда с художником все вместе
     Мы бы тоже сгинули со света,
     Порастряс бы ангел наши кости.
     Но скажите мне: на что нам это?

     На погосте хуже, чем в музее,
     Где порой слоняются живые,
     И висят рядком картины КлЕе -
     Голубые, желтые, блажные...
     1957

РУСАЛКА

     Западный ветер погнал облака.
     Забеспокоилась Клязьма-река.

     С первого августа дочке неможется.
     Вон как скукожилась черная кожица.

     Слушать не хочет ершен да плотвиц,
     Губ не синит и не красит ресниц.

     - Мама-река моя, я не упрямая,
     Что ж это с гребнем не сладит рука моя?

     Глянула в зеркало - я уж не та,
     Канула в омут моя красота.

     Замуж не вышла, детей не качала я,
     Так почему ж я такая усталая?

     Клонит ко сну меня, тянет ко дну,
     Вот я прилягу, вот я усну.

     - Свет мой, икринка, лягушечья спинушка,
     Спи до весны, не кручинься, Иринушка!
     1956

***
Мне опостылели слова, слова, слова,
Я больше не могу превозносить права
На речь разумную, когда всю ночь о крышу
В отрепьях, как вдова, колотится листва.
Оказывается, я просто плохо слышу
И неразборчива ночная речь вдовства.
Меж нами есть родство. Меж нами нет родства.
И если я твержу деревьям сумасшедшим,
Что у меня в росе по локоть рукава,
То, кроме стона, им уже ответить нечем.
1963-1968

Рахман  Кусимов
Современный романтик, рождённый поэтом.  Пишет в стиле классической русской поэзии, стихи  естественны,  наполнены смыслом и неподдельным, искренним чувством. Автор не боится  показаться старомодным, не стремиться удивить оригинальностью, не ставит цель поразить читателя своим необычным внутренним миром или замысловатыми поэтическими формами, стихи льются широко, привольно, безусильно. 
Родился в 1983 году в Перми. Жил в Перми, Алма-Ате, Москве. Учится на отделении китайского языка в одном из петербургских вузов. Всерьёз пишет стихи с двухтысячного. В 2004 году вышла небольшая подборка стихов в новом питерском литературном альманахе «Мера всех вещей». Любимые авторы – Пушкин, Хлебников, Бродский.

ГОРОДСКОЕ
Если есть города, по которым я мог бы скучать,
То их больше, чем три, но и всё-таки меньше, чем пять.
/Память – это часы. Но которые движутся вспять/.

На Урале есть город с коротким названием Пермь.
Я оттуда уехал и редко бываю теперь.
Я там жил много лет, но сбежал, как испуганный зверь.

Там есть Кама-река, там растёт очень много берёз
Возле страшных высоток, в одной из которых я рос.
Это было забавно. Но не обходилось без слёз.

*
Было время другое – я в городе жил Алматы.
Там любая торговка ко мне обращалась на ты.
Выходя из подъезда, я горные видел хребты.

Там я понял одно, у тоски пребывая в чести:
Сколько лет ни живи, сколько толстых томов ни прочти, -
Поменяешься сам. Только мир не изменишь. Почти.

*

Дальше в списке – столица. Жилой полоумный массив.
Но забудь про метро, суету, предъявление ксив,
И, возможно, увидишь, что «город контрастов» красив.

Он не верит слезам, говорят. Ну а ты и не плачь,
Потеряв, что имел, потерпев миллион неудач:
С каждым новым ударом становишься более зряч.

*

Что касается города, где я теперь и живу:
То, о чём я мечтал, наконец-то сбылось наяву.
Чем не счастье, когда каждый день можешь видеть Неву?

Здесь, в смешении стилей – барокко, модерн, рококо,
Ты стоишь, замерзая, поскольку одета легко…
Может, сходим в Капеллу? Тут вроде бы недалеко…
10.09.2005

ОСТАВАЙСЯ, ДРУЖИЩЕ
Оставайся, дружище - с тобой веселей,
Нас и так за столом остаётся немного.
У меня есть вино. Если хочешь - налей.
Просто...
рано тебе собираться в дорогу.

Ты не сетуй, что нынче не те времена,
По часам то и дело стреляя глазами:
Разобраться, чья главная в этом вина -
И окажется, что виноваты мы сами.

Ты всё так же ворчлив - что тогда, что теперь;
В каждой строчке моей замечаешь прыщавость...
Но прислушайся...
Слышишь? -
Захлопнулась дверь.
Это кто-то из наших ушёл, не прощаясь.

Оставайся, дружище, хоть ты. Посидим.
Почитаем стихи, к суете непричастны,
И обсудим, как дом превращается в дым
Из-за тех, кто играет с огнём слишком часто.

Ах, ну кем же мы стали с течением дней…
Посмотри: нынче каждый из нас - недотрога...

Оставайся, дружище. С тобой веселей.
Нас и так за столом остаётся немного.

Май 2005

ЗДРАВСТВУЙ
-
здравствуй
пусть слова заполняют неспешно поверхность листа
будет надо - появится прочерк
-
здравствуй
за последнее время, ты знаешь, я очень устал
от себя самого и от прочих
-
здравствуй -
потому что из всех адресатов, пришедших на ум,
ты была <как всегда> самым первым
-
здравствуй
разгляди мою душу в режиме с названием zoom
за любым неудавшимся перлом
-
здравствуй -
это больше чем просто "привет" или там "как дела"
не дежурная, знаешь ли, фраза
-
здравствуй
и прости за напор – просто сон, где меня ты звала,
слишком сильно мне врезался в разум
<…>

здравствуй.
в письмах пишется то, что на улицах не говорят –
ни другим. ни себе, в одиночку.
-
впрочем,
твой покорный слуга – графоман, эпигон, верхогляд,
завершая письмо, ставит точку.

18.04.05
спб

Ч/б
говорила
мне пора
мне пора
собиралась
не дождавшись утра
оставляла непогашенным свет
в коридоре
и вослед
и вослед

стали третьим друг для друга плечом
рассуждали ни о чём
ни о чём
наизусть запоминали слова
в коих смысла набиралось едва

были счастливы ловили такси
от удельной колесили к лиси
пахло
свежестью
сиренью
весной
приблизительно в районе лесной

выезжали на пленэр иногда
успокаивали лес и вода
возвращались в темп столичный с трудом
сколько улиц в петербурге
дурдом

у знакомого
что редко звонит
неожиданно нашёлся зенит
и застыли эти два чудака
с фотографии смотря в облака
19.09.2009

Ошибка
иногда всё равно подкатывает, сколько ни отбивайся,
ни говори, что прошло, мол, дела забытые, всё такое,
память - это не то, что способно изящно и в ритме вальса
потанцевать немного с тобой, а после оставить в покое.

всё своим чередом, дом-работа, прохладно, минус пятнадцать,
родственники, как это порой бывает, не сидят на шее,
но часы показывают подходящее время признаться,
что соскучился по теплоте человеческих отношений.

итак, идёшь и чувствуешь себя сытым-одетым-обутым,
в темноте знакомых высматривая и не увидев оных,
зимним вечером сквозь пургу возвращаясь привычным маршрутом,
пролегающим через парк обездвиженных аттракционов.

повсюду массовая индустрия с этой её любовью,
тебя окружают слоганы, советующие, что делать,
и вдруг - вспышка - такая яркая, свет, от которого больно
(всё-таки память и вправду весьма своеобразная дева).

и, казалось бы, да, всё прошло, а вот нет, не прошло, поди ж ты;
жизнь как будто вокруг иная, а вот нет, совсем не иная,
и становится крайне досадно, так много времени выждав,
думая, что вылечился, задыхаться от воспоминаний.

приходя, ты включаешь музыку, откидываешься в кресле,
делишься с зеркалом чувствами, которые днём экономил;
тебя охватывают мысли на тему "что было бы, если", -
и ты совершаешь ошибку, например, набираешь номер.
25.12.2011

Зимнее письмо наташе-2
Если холодно, мрак, зимний вечер, и ни чай не спасёт, ни шабли, если Невский в снегу и Кузнечный - значит, здравствуй, моя Натали. Подобрав подходящее слово для приветствия / солнце - ? малыш - ?/, я письмо напишу тебе снова; ты в ответ, как всегда, промолчишь. Что молчание? Как ни гордись им, на тебя - и обидеться грех. Но из всех, кто не пишет мне писем, ты не пишешь всегда лучше всех. Жизнь идёт в направлении "мимо", и, попасть не стараясь в мишень, измеряю количеством дыма то, насколько паршиво в душе. И - на юность не рано ль молиться? - но, хотя ещё молод /скажи!/, в шуме радиоволн из столицы я всё чаще ловлю "Ностальжи". Всё смешалось. На свете, похоже, не бывает прекрасных времён. Рубикон должен быть уничтожен. Карфаген должен быть перейдён. Ах, Наташа, оставь шуры-муры, я теперь понимаю в тоске: мы с тобою всего лишь фигуры на большой чёрно-белой доске. Вечна партия в шахматы эта /замечаешь иронию, ты?/, где с одной стороны - силы света, а с другой - соответственно, тьмы. Но и пешкой немало протопав, я не шёл на поклон королю - просто я не люблю мизантропов. Я вообще никого не люблю. Что из нового? Вроде всё так же. Дом культуры снесли, говорят. Ах, Наташа, Наташа, Наташа, зря ты всё же уехала, зря, этот город "над вольной Невою" променяв на другой, с буквы "М." - так с Parlament'а lights поневоле переходят на синий L&M... Я надеюсь, письмо завершая, что мы встретимся вновь бла-бла-бла - да, Земля, может быть и большая, но она, как известно, кругла.

С днём рождения, Марина!

Великий Вторник.

БОРИС ПАСТЕРНАК

Дурные дни

Когда на последней неделе
Входил Он в Иерусалим,
Осанны навстречу гремели,
Бежали с ветвями за Ним.

А дни все грозней и суровей,
Любовью не тронуть сердец,
Презрительно сдвинуты брови,
И вот послесловье, конец.

Свинцовою тяжестью всею
Легли на дворы небеса.
Искали улик фарисеи,
Юля перед Ним, как лиса.

И темными силами храма
Он отдан подонкам на суд,
И с пылкостью тою же самой,
Как славили прежде, клянут.

Толпа на соседнем участке
Заглядывала из ворот,
Толклись в ожиданье развязки
И тыкались взад и вперед.

И полз шепоток по соседству,
И слухи со многих сторон.
И бегство в Египет, и детство
Уже вспоминались как сон.

Припомнился скат величавый
В пустыне, и та крутизна,
С которой всемирной державой
Его соблазнял сатана.

И брачное пиршество в Кане,
И чуду дивящийся стол,
И море, которым в тумане
Он к лодке, как посуху, шел.

И сборище бедных в лачуге
И спуск со свечою в подвал,
Где вдруг она гасла в испуге,
Когда воскрешенный вставал.

,

Отредактировано Рома (02-04-2018 22:12:54)

Неоспоримое достоинство стихов Бориса Пастернака на библейские темы – его умение вплетать библейские цитаты в стихотворный метр, почти не изменяя их. Поэтому, если у других поэтов мы видим что угодно – размышления, переживания, собственные рефлексии на библейские темы, то Пастернак – удивительно объективен.

Тексты Писания в его стихотворениях живут, как драгоценные камни в оправе – не теряя собственного блеска, они приобретают и что-то еще: настроение и те образы и идеи, над которыми размышляет поэт. В итоге и сам библейский сюжет, мимо которого легко пройти, потому что «я это уже много раз слышал», обретая новые краски, остается в сознании читателя.

Среди «Стихотворений Юрия Живаго» библейским сюжетам формально посвящены шесть – «На Страстной», «Рождественская звезда», «Чудо», «Дурные дни», «Магдалина I», «Магдалина II», «Гефсиманский сад». Но, поскольку в нашу задачу не входит академический анализ стихотворного цикла, мы выберем из них произвольно лишь те, которые соотносятся с идеями и настроением

Отредактировано Рома (04-04-2018 00:08:49)