Вчера, 31.01.2015, мы получили очередное подтверждение тезиса: "Что наша жизнь - игра!", а также "Мир сцена, а все на ней - актёры".
А дело было так:
"живой гений" господин Ноймайер прибыл в малеровский зал Венской оперы на "Беседу с художником".
Появление художника было соответственно обставленo: он влетел в зал, наслаждавшийся до этого музыкой Рихарда Штрауса, после патетичного приглашения ведущей и исключительно летящей походкой. Всем своим видом выражая любовь к зрителю, творчеству, а также человеческую скромность.
Далее в течение двух (!) часов он терпиливо и пространно отвечал на не всегда умные вопросы ведущей. Всем своим видом выражая - вышеозначенные явления. Он излучал любовь и человечность.
Сойдя со сцены и будучи вынужденным раздавать автографы, он превратился в маленького уставшего человека, брюзгливого и раздражённого.
Мне было его жалко - он из последних сил "долюбливал" своего ненасытного зрителя.
Краткий отчёт с сенсацией здесь
Джон Ноймайер. John Neumeier

Нина Аловерт в своей статье, посвящённой гастролям Мариинского театра, задаётся вопросом: "Неужели я одна так продолжаю любить эту труппу, что меня одну оскорбляет неуважительное к ней отношение?" - See more at: http://russian-bazaar.com/ru/content/16 … KqgRT.dpuf
И при этом путает имя и.о. худрука и называет его "Фадеевым".

Горе от ума или мозги набекрень
(заметки по поводу опуса молодого балетоведа)

Андрей Галкин (он же Амалирис "друзей балета") вновь осчастливил балетную общественность своими метафорами, аллюзиями и прочими писательскими приёмами.
Нам бы, в принципе, можно и мимо пройти, усмехнувшись в кулачoк, но поскольку сиё извержение облечённых в словесную оболочку потоков "приёмов" принадлежит не каким-то там востоженным дамам от "друзей", а без пяти минут кандидату балетовeдческих наук, мы решили попристальнее вглядеться в то, на что государство тратит бюджетные деньги, пестуя таких вот, с позволения сказать, учёных мужей.
Итак, начнём-с.

"После давно знакомого пролога поднявшийся занавес открыл гостиную в доме Штальбаумов."
Это, видимо, надо понимать так: пролог был автору давно знаком - в отличие от внезапно почему-то поднявшегося занавеса и никогда не виденной гостиной

" В центр детского марша вышла Маша Крысановой."
Интересно, а где у детского марша этот самый центр и как он визуализируется на сцене. Вышедшая в этот самый таинственный центр Маша была на этот раз собственностью балерины Крысановой.

" Что-то от пушкинской Татьяны сразу угадывалось в этой героине – если не «дикой», то, по крайней мере, не по возрасту серьезной и строгой."
Вот оно как - Маша, оказывается, в свои даже не тинэйджерские, а вполне себе детские годы успела превратиться в созревшую девицу, томимую предчувствием любви. Вероятно, автор сей аллюзии сумел вполне себе представить, что это премилое создание в перерывах между игрой в куклы успело перечитать все романтические романы времён французской революции.

"Романтическая устремленность арабесков,  трепетная нетерпеливость ходов на пальцах обрисовывали характер мечтательницы, живущей в мире фантазий."
Данный пассаж, вероятно надо понимать так: обычно те же самые арабески не устремлены романтически, ходы на пальцах не трепетны, а балерины танцуют вполне себе тривиальных девиц, далёких от мечтаний и фантазий.

"Суть ее «дерзновенных мечтаний» также раскрывалась в танце. Слегка трансформируя классические па – заостряя рисунок эшапе, акцентируя движение ноги в баллоне – балерина придавала им героический оттенок."
Ну вот вам, пожалуйста: в балете что-то раскрывается в танце (интересно, а вы раньше как думали - в чём?). Вдобавок, балерина как-то там заостряла какие-то балетные термины, придавая всему героический оттенок - а ещё строчку назад она была романтической мечтательницей.

"Девочка в белом праздничном платье явно жила грезами о великих свершениях и подвигах, и все разворачивающиеся вокруг нее фантастические события были не случайным сном, а воплощением самых заветных дум."
Надо же, какие у некоторык девочек в белых платьях заветные думы - мыши, мыши, мыши,  некоторые о семи головах, пожирающие их любимые сладости и игрушки. Да - мечты, однако, были у детей в те века.

"Другая грань ее мечты раскрывалась в небольшом соло, следующем за маршем. Заданные в нем балетмейстером движения (па-де-ша, тан леве в аттитюде) затем вновь возникнут в вариации второго акта. Исполнительница, точно чувствуя эту связь номеров, дала здесь набросок будущего «свадебного» облика своей героини."
Ну, слава богу - есть-таки у нас исполнительница, "точно чувствующая эту связь номеров": видимо, никто до неё и после неё этого не чувствовал и наброска будущего облика не давал. Обходились, так сказать, имеющимся обликом.

"Намеченное в танце логически развивалось в действии."
А - вот как, значит: намечаем в танце - развиваем в действии. Это ещё переварить и осознать надо: в каком отношении друг другу живут в сюжетном балете танец и действие? Где что намечаем, где что развиваем и как каждый по себе в отсутвии намёток и развитий обычно существуем.

"Маша Крысановой потому так радовалась подаренному Щелкунчику, что узнавала в нем героя «своего романа». Нескладный и неуклюжий уродец раз за разом требовал защиты – от проказ брата, от мальчишек, вторгающихся в идиллию колыбельной, и, наконец, от Мышиного короля."
да, вот узнала таки героическая мечтательница своего героя - исключительно нескладный, неуклюжий уродец - а о каком ином Онегине могла мечтать Татьяна - простите, Мари Штальбаум? Там у них в семьях советников медицины мечтают лишь о таких суженых.

" Ночное превращение комнаты и битва были для этой Маши тем самым – вымечтанным и выстраданным – подвигом."
Ох, когда ж это она, сердешная, успела в свои младые годы вымечтать да ещё и выстрадать? Да что ж такое-то выстрадать - "ночное превращение комнаты"! Ох, не по тем, девки сохнете!

" От того круг жете, в которых она несется по сцене перед боем, наполнялся почти трагическим пафосом. Чувства, теснившие грудь, вырывались на свободу; мечта становилась явью. Разогнав полчище мышей, готовых убить Щелкунчика, героиня в собственных глазах обретала право на счастье, и тогда перед ней появлялся прекрасный принц."
А вот здесь, господа, простите, шутки в сторону. Речь идёт, судя по всему, о том самом круге жете, который Маша, по словам Максимовой, делает уже не по своей воле, а подчиняясь полностью воле Дроссельмайера. Посему они дожны быть механистичеcкими, а не героическими. А право на счастье она обретает, в соответствии с тем самым действием, которое разворачивается независимо от того, было ли ранее намечено в танце, не благодаря своим подвигам, а исключительно по воле того же доброго дядюшки Д. Так что так уж не понимать сюжет, кажется, не может никто - ну разве только без пяти минут ....

"Герой Гуданова, действительно, выглядел юношей из сказки, соединяющим в себе красоту и добродетель, излучающим какой-то фантастический свет."
Интерeсно, а герои всех других танцовщиков выглядят юношами из супермаркетов? (ну, если и, то исключтельно не по своей вине).

"С первых же его жестов, обращенных к плачущим куклам и испуганной Маше, в спектакле возникал не предусмотренный обычным ходом его событий мотив утешения и забвения скорбей. Своей спасительнице преобразившийся Щелкунчик дарил покой и счастье, и в царство вечного счастья вел ее за собой."
Интересно, а все другие Принцы не успокаивали и в царство счастья не вели? А куда тогда? И что - вместо успокоения дарили раздражение?

"Музыка маленького адажио в сочетании с танцем Гуданова звучала фантастической колыбельной, увлекающей героиню в светлый сон. При всем, образ принца сохранял у артиста важнейшее (для Маши – Крысановой) качество Щелкунчика-куклы: его утонченный лиризм был хрупок и беззащитен, его совершенная красота – призрачна".
Видимо, мышиного короля одолел вовсе не гудановский Принц: куда ему - хрупкому и беззащитному. Самого бы кто спас от чудища. А Маша-Крысанова-Татьяна она же просто мазохистка: ей не нужен романтический герой, ей призрачного уродца подавай.

" Красным огоньком мелькал он среди снежинок, светлым духом реял в свадебном па-де-де и, наконец, растворялся в темноте зимней ночи в эпилоге. Даже вторая битва с Мышиным королем не нарушала общей лирической тональности роли. Преследуя врага, герой Гуданова выглядел в прыжках не воином, а, скорее, светлым гением, посланным покарать силы зла."
Конечно, воин и светлый гений, посланный карать силы зла - это понятия несовместимые. Поскольку воин не может карать силы зла (а что он тогда воюет), а светлый гений ну никак не может быть воином (а зачем ему тогда, спрашивается, орудие убийства и карания?)

"И, напротив, прыжок Маши, бросающейся между Мышиным королем и Щелкунчиком, был наполнен у Крысановой решимостью самой вмешаться в сражение. Здесь в партии героини в последний раз возникали драматические интонации: когда принц и Мышиный король исчезали под сценой, Маша считала погибшими обоих. Всплеск отчаяния («вот и закончилась моя сказка») сменялся радостью в тот момент, когда из люка вырастала фигура Щелкунчика, замершего в торжествующей позе."
Интересно, а когда здесь все другие прыгают, они не решаются вмешиваться в сражение? А чего тогда распрыгались-то? И потом, наверное, другие балерины радуются без драматических интонаций, когда Щелкунчик исчезает вместе с мышью. И нет у них всплеска отчаяния, которому затем надлежит смениться всплеском радости. Причём отчаяние происходит у Маши-Тани не от того, что гибнет Щелкунчик, а от того, что кончается её сказка. Во как - да бог с ним,  с героем романа, лишь бы личная сказка продолжалась.
 
"В па-де-де Крысанова – одетая в белую пачку, с серебряной диадемой на голове – преображалась в балерину конца XIX в. Парадные позировки адажио сохраняли царственный покой даже в акробатических поддержках. В вариации беглость быстро сменяющихся движений сочеталась с матовостью пластики, продиктованной музыкой."
Из данного пассажа заинтересованный читатель узнал, что балерина была одета в белую пачку. Ну что ж - тоже месседж. Правда, не такой крутой, как про то, как беглость движений сменялась матовостью пластики. Это как же они вот так в синхроне бегали и матовели? Надо, наверное, крепко зажмуриться, нырнуть в собственное подсознание и очень захотеть сие описание постичь. Может, ещё впасть в медитацию - авось, поможет.

"Рядом с повзрослевшей и изменившейся героиней по-прежнему был ее принц – ее друг, возлюбленный и кавалер."
У меня вопрос - когда успели "возлюбить"? Или автор не в курсе, какие взаимные действия дают право влюблённым называть друг друга "возлюбленными"?

"Его присутствие, его танец – все такой же призрачно-невесомый и прекрасный – делали счастье Маши абсолютным. Это ощущение воплотившейся мечты она уносила с собой; завороженная им, шла она по просцениуму в эпилоге, пока сказочный мир таял за прозрачным занавесом."
Так, а если бы не его присутствие и его танец, то счастье Маши-Тани было бы неабсолютным, значит? Интересно, а с чего бы ему вообще-то было без него взяться? И что бы такое неабсолютное она бы потом уносила завороженная, бредя по просцениуму?

"Финал истории был на удивление жесток. Вернувшаяся в гостиную родителей героиня не радовалась и не страдала. Она просто понимала, что все случившееся – сон, не имеющий никакого отношения к реальности. И стоически принимала реальность, вновь обступившую ее."
Сюрприз-сюрприз - никогда ещё не было у данной истории столь жестокого финала. Ни разу Маша (не будучи Таней) не понимала, что сон  не есть реальность и никогда так стоически последнюю не принимала.

"Выступление Крысановой и Гуданова в «Щелкунчике» бросило на перипетии традиционной театральной сказки блики иных сюжетов и тем. Если героиня разыгранной ими истории то и дело вызывала в памяти образы русской классической литературы (прежде всего, Татьяну из «Евгения Онегина»), то явившееся ей в грезах видение принца словно вышло из искусства Серебряного века.  Внутренний масштаб персонажей, серьезность их чувств заставили по-новому ощутить трагический посыл давно и хорошо знакомого спектакля."
Тут скажем прямо, если Маша напоминает Татьяну, то роль провалена. А вместе с ней и весь спектакль, откуда бы там ни выходил Щелкунчик.

Абсолютно трагическое событие произошло в Новосибирске - как в нелучшие времена жизни великой страны сняли с должности директора театра. Сняли за "режоперу", которая не угодила служителям отделённой от государства церкви. Причём после того, как суд оправдал того самого режиссёра оперы, не найдя в его действиях состава преступления по оскорблению чувств верующих.
Мы оперу не видели - не слышали. И, честно говоря, не хотим ни видеть, ни слышать.
Но мы не хотим, чтобы церковники - даже не церковь - определяли, кому быть директорами театров оперы и балета.
А ещё мы не хотим, чтобы господин Кехман, имеющий в репертуаре театра Михайловского "Евгения Онегина" Жолдока, сказав пару угодных кому-то фраз, получал в своё хозяйство прекрасный театр, ведомый до сих пор другим человеком.
Кстати, в балете придерживавшегося исключительно традиционных взглядов. Которому мы обязаны прекрасными балетными событиями последних лет.
Мерзко на душе, товарищи!

[b][b]Иван Васильев не примет участие в спектакле "Майерлинг"

Уважаемые зрители!

Московский академический Музыкальный театр им. Станиславского и Немировича-Данченко сообщает, что запланированное на 11 апреля 2015 года выступление солиста Михайловского театра Ивана Васильева в балете "Майерлинг" отменяется. Договоренность о дебюте Ивана Васильева в балете "Майерлинг" была достигнута год назад между театром и представителем Ивана Васильева, американским агентством Ardani Artists; своевременно был заключен контракт. Этим спектаклем театр планировал открыть фестиваль "Звезды балета в спектаклях Музыкального театра" 2015 года.
В течение марта в театре шли репетиции с Васильевым. Для его ввода в "Майерлинг" был приглашен один из ведущих педагогов балета Королевской Оперы Великобритании. Однако 6 апреля, в самый разгар репетиционного процесса, всего за пять дней до спектакля, Иван Васильев отказался от выступления, тем самым нарушив взятые на себя обязательства как перед театром, так и перед его зрителями. Мы глубоко сожалеем о том, как некоторые из наших коллег относятся к своим обязательствам и публике, и приносим свои извинения нашим зрителям за обманутые ожидания.
В спектакле "Майерлинг" 11 апреля 2015 года в партии кронпринца Рудольфа выступит народный артист России, премьер нашего театра Георги Смилевски.

В случае, если Вы передумаете посещать спектакль 11 апреля, билеты можно будет сдать в кассу театра до 19-00 часов 14 апреля 2015 года.
http://stanmus.ru/event/4589

Изменения в составах и дебют в балете «Иван Грозный»
12 апреля
В заглавной партии выступит Михаил Лобухин.

14 апреля
В заглавной партии дебютирует Иван Васильев.
Партию Князя Курбского исполняет Артем Овчаренко.

15 апреля
Иван Грозный — Иван Васильев
Анастасия — Мария Виноградова

http://www.bolshoi.ru/[/b][/b]
Ну что по этому поводу можно сказать?
Хамство и безответственность: знает ведь, что танцевать некому, даже Полунина нельзя срочно подключить (тот из любви к Зеленскому, наверное, станцевал бы) - он как раз решил попробовать себя с Осиповой в Милане. Т.е. театр в абсолютном пролёте! Контракт был за год (!) заключён. Деньги, видимо, господину Васильеву до фени - заплатит неустойку. Сказал же Данилян, что он за один вечер отрабатывает караты для обручального кольца за 50 000 зелёных. Но неужели у человека нет никаких - никаких (!) моральных стержней? Конечно, БТ поманил неожиданным "Грозным" - какие тут могут быть обязательства перед МАМТом! И плевать на то, что Рудольфа готовил за год, а Грозного за пару недель: вперёд, за мечтой! А если совсем подфортит, то может и в трансляцию с размаху влететь! И опять же плевать, что времени-то на создание образа не было: очень хочется мальчику Грозного изобразить. И уже забыли все, как он на этом самом Грозном бросил в своё время и БТ, именно под него купившего тогда права на этот балет.
Да - как-то даже неудобно, что он однофамилец ...
Ну и театры должны, наконец, задуматься и перестать делать ставки на свободных художников: надо любить и пестовать собственных звёзд. А легионеры пусть стоят в очереди. Тогда не будет подобных скандальных капризов. да, и неустойка должна быть такой, чтобы было по-настоящему больно. И на будущее неповадно!

Если честно, то я вообще считаю, что "не по Сеньке шапка" - никакой Иван Васильев не Рудольф и никакой он не Грозный.
И как он там за пару дней сделает Грозного уму моему непостижимо.
Какая-то полная профанация пошла высокого искусства: все могут всё и всё можно всем.

И да, конечно, лучший Грозный у нас сидит в тюрьме!
Вот и привели бы его в наручниках на спектакль, как когда-то Деточкина в "Берегись автомобиля"