Спасибо, дорогая Mariya!
Ваш метафорический стиль изложения меня особо радует: когда-то метафора явилась темой моих научных изысканий.

Конечно, в определённых тезисах с Вами сложно не согласиться.
Но постараюсь изложить своё вИдение этой премьеры.

Так сложилось, что австрийский менталитет или же душу мне довелось узнать практически также хорошо, как и русский/русскую.
Это, по сути, очень схожие, хотя и в глубине своей абсолютно не пересекающиеся явления.
Эти ах, такие милые, улыбчивые, дружелюбные, утончённые австрийцы способны держать ещё ту фигу в кармане и в тот самый час Х превратиться в исчадье ада, по сравнению с которым меркнет сам Босх.
И да - Бетховен был немцем, а вот Гитлер - австрийцем. Как австрийцем был и Кальтенбруннер, а Айхманн прожил 20 лет в Австрии, где в школьные годы и подружился с Гитлером.
Но ведь и Штефан Цвейг, и Арур Шнитцлер,и Вики Баум, и Зигмунд Фреид, и Густав Малер, и Виктор Франкль тоже были австрийцами.
Правда, иудейского вероисповедания. За что и подлежали гонениям - даже посмертно - и уничтожению.
Вот такая она - австрийская душа.
И как же всё в истории невероятно переплетено и (не)предсказуемо: именно в день премьеры этого балетного триптиха австрийское правительство приняло декрет о невиданной доселе - после холокоста - сегрегации: под домашний арест были посажены 3 миллиона граждан этой замечательной страны, всё преступление которых заключается лишь в том, что они умудрились за почти два года пандемии остаться здоровыми и отказались маршировать вместе с отключившим мышление большинством на пункты по проведению невиданного доселе медицинского эксперимента над людьми (Менгеле отдыхает, потому что к "прививкам" можно относиться, как угодно, но факт есть факт - эта генная терапия находится в фазе тестирования). Браво, Австрийская республика, пример европейской демократии во всей своей красе! Кровь Адольфа бурлит в твоих жилах.

И вот тут на сцене Венской оперы новый худрук Мартин Шлепфер делает то, что на современном языке называется "тонким троллингом": представляет эту самую "душу" во всей её омерзительной красе.
"Марш, польку и вальс" он поставил ещё 15 лет назад. В данной версии добавлена полька-пиццикато и созданы новые костюмы (Сюзанна Бисовски). И благодаря этим самым костюмам возник удивительный "гезамткунстверк", многослойный и многозначный.
11.11. началось время карнавала. Время шуток, кабаре, шабаша дураков, балов. Апофеозом этого времени явится знаменитый Венский бал в опере, после которого начнётся пост. Так вот, эти самые костюмы удивительно напоминают и ослепительную мишуру бальных туалетов, и народную австрийскую дамскую одежду под названием "дирндль", в которой также принято ходить по балам, особенно у сознательных хранителей национальных традиций. И ещё они напоминают балетные костюмы, к примеру, к "Фее кукол" - ведь этот балет был создан именно в Вене. Шлепфер и его команда создали оммаж Вене - но этот оммаж был бы создан не Шлепфером, если бы его не раздирали присущие Вене противоречия - и это видно в "рваной" хореографии, где от "красиво" до "уродливо" один маленький жест, а от "мило" до "преступления против человечества" и вообще нет границы. Это мы видим и в танцах "хозяйки бала" - грандиозной Кетеван Папавы - и в заключительном соло-монологе, поднявшемся до истинно трагическиx чаплиновских высот Джексона Кэррола. Да, это всё тот же марш Радецкого, под который туристы, заплатившие за удовольствие отхлопать его руками в первый день нового года деньги, которые даже австрийский пенсионер не имеет за год, встречают первый день новых годов. Но это и военный марш, под который совершаются и оправдываются самые омерзительные вещи на земле.
Мне кажется, что, поставив именно сейчас и именно в Вене этот спектакль, Шлепфер выразил, среди прочего, и своё отношение к фашистуидному духовному настрою Венской оперы - ведь она первая в Австрии ввела правило "2" - только для вакцинированных и переболевших. Это было её личное и добровольное решение. Тогда. Ну, кто-то же должен начинать раздавать жёлтые звёзды и создавать зоны, свободные от "врагов народа". Шлепфер, в своей внутренней эмиграции, транслирует премьеры для этих изгоев.

К Гёке можно относиться, как угодно.
Факт есть, что у него свой театр и свой мир.
И это, как и Шлепфер, исключительно тонко чувствующий окружающий мир художник с оголённой психикой.
Название балета - "Лети, бумажная птица" - вызывает у меня сразу несколько ассоциаций: здесь и бумажный японский журавлик как символ мира, надежды и памяти об ушедших, и наши отношения с отравленным нами окружающим миром, в котором скоро не останется живых птиц, и наша, у каждого своя "синяя птица счастья". Что касается последней, то она возникает в тексте, который из последних сил шепчут, пытаясь прокричать, танцовщики: это строки из стихотворения Ингеборг Бахманн - "Что бы ни произошло, ты знаешь своё время, моя птица, берёшь своё покрывало и летишь ко мне сквозь туман." Впрочем, быть может, это вовсе не та птица, которая несёт надежду и жизнь...
Не могу не отметить блестящую работу ансамбля - для этой хореoграфии лучшего не найти.
И заключительный монолог под классический шлягер - "Адажиетто" Малера - как ответ на монолог под марш Радецкого из спектакля Шлепфера: такой же, раздираемый внутренним противоречием, борьбой красоты с уродством, пошлости с возвышенным.

Соглашусь с дорогой Mariya, что Баланчина этой труппе танцевать противопоказано: кордебалет порушен, дамы гренадерских размеров выше кавалеров уже и не становясь на пуанты... Юбки ниже талии им просто карикатурны...
Правда, когда балет начался и они приняли первые позы, мне стало кристально ясно, откуда "растут ноги" в хореографическом стиле Шлепфера.

Ну и last but not least: прекрасные работы Кетеван Папавы в первой части, Алексея Попова (поздравляем его и труппу с ним ещё раз) в первой и третьей части, Давиде Дато, как всегда и везде, нового премьера Маркоса Менха.