Мариинский балет пытается сохранить равновесие между традициями и их преодолением "3 апреля премьерой балета Фредерика Аштона «Сильвия» на музыку Делиба открылся XIV Международный фестиваль балета «Мариинский»
13 апреля все завершится большим гала-представлением, в котором помимо традиционного дивертисмент, будет показана премьера одноактного балета «Inside the lines» («Внутри линий») на музыку Концерта №1 для фортепиано с оркестром Равеля... "
Посмотрела "Мастерскую молодых хореографов" в рамках фестиваля Мариинского театра. Скудость хореографической мысли и отсутствие фантазии.
Увы, могу только присоединиться к данному мнению: один копирует Прельжокажа (Илья Живой), другой просто утомляет нудным "ничем" (Максим Петров), третий что-то "лопочет" под Баланчина (Максим Севагин). Более или менее смотрится импровизация Ксении Зверевой. Но как-то всё же негоже раскидывать ноги под "Аве, Мария". И всё это на сцене, где совсем недавно творил великий Виноградов.
Выскажусь всё же по поводу "Творческой мастерской молодых хореографов" в Мариинском театре. Хотя bird и Konrad уже определили основную тональность данного мероприятия. Но всё-таки есть ещё что сказать. Во-первых, большое спасибо Фатееву за организацию мастерской, становящейся уже традициeй, и за трансляцию её в интернете с возможностью повторных просмотров. Бесценная возможность быть в курсе происходящего, да ещё в отличном качестве. Интересной была и дискуссия после просмотра с участием маститых балетоведов. К сожалению, нельзя не согласиться с ними (балетоведами), что Петипа среди данной молодёжи не оказалось. Пойду даже дальше: не оказалось и Якобсона, Григоровича, Виноградова, Эйфмана. Даже Вихарева и Бурлаки не оказалось. И Поклитару, пожалуй, тоже. Но вот "inside the lines" Антона Пимонова вполне себе ничуть не хуже опусов Алексея Осиповича Ратманского. Так что может наш заграничный гений спать спокойно в Соединённых Штатах Америки - смена взросла. Творить есть кому. Не нуждаемся мы особо и во всяких там Анжеленах Прельжокажах и даже сам Килиан может отдыхать в полях Голландии - у нас теперь есть Антон Живой ( не мёртвый), который вполне в русле указанных творцов создал своё хореографическое повествование под названием "Adult". Чтобы никто не сомневался - вещь для взрослых. Но уважаемая критик всё равно при обсуждении в чём-то там сомневалась, обвиняла в хореографической каше, непонятности посыла и вообще во всех смертных постановочных грехах. А зря. Посыл был абсолютно понятен, а грех изжит. Поскольку когда в отношениях пары Терёшкина-Живой царили любовь и гармония, то сопровождал их в этом Вольфганг-Амадеус. А когда начинали они вдаваться в свои греховные эротические фантазии, то происходило всё это под невнятную современную "музыку" современной композитора Тоси Чайкиной. Уж куда уже понятнее. Если бы ещё хореография попадала в Моцарта (в Тосю не попасть, практически, невозможно), то вообще бы получился вполне славный контэмпорэри-балет. И не надо закупать "Парки" и "Ночи". Абсолютное спокойствие мы сохранили при просмотре номера Владимира Варнавы "Сохраняйте спокойствие". Особенно под музыку Штрауса. Очень симпатично там бесполые существа отплясывали (наверное, чтобы никто особо не возбудился). Если верить сайту, то плясали Злата Ялинич и Василий Ткаченко. Замечательно сплясали очень нестандартного Иоганна Штрауса. Правда, потом зачем-то ещё что-то в раздетом виде добавили. Тут уже без сохранения спокойствия стало трудно: очень я волнуюсь, когда не понимаю, что и зачем мне показывают. " Cinema " Максима Петрова получил наивысшую оценку. Ну что же, по стильности костюмов и сценографии - вполне заслуженно. По понятности происходящего - более-менее тоже. И спокойствия - хоть отбавляй: ни одной интересной поддержки, ни одной интересной связки-развязки. Преснятина до оскомины. Но для глаз - спокойно. Про "работу" Максима Севагина писать даже как-то неудобно. Способный, наверное, мальчик. Учится, наверное, хорошо. Дело своё любит. Ну и пусть осваивает. Тем более, что он и сам скaзал, что делать то, что он хочет, ему в Академии не разрешают. Ну и зачем было представлять его "творение" рядом с работами Живого, Варнавы, Пимоновa и - Смекалова? "Камера обскура" Юрия Смекалова - готовый одноактный балет. Да ещё и с оригинальной, для этого балета написанной музыкой Александра Маева. Это работа зрелого хореографа. Она может нравиться или не нравиться. Но что она делала рядом с постановками действительно начинающих постановщиков, мне абсолютно неясно. Как неясно и то хамское поведение, которое позволил себе Смекалов на встрече со зрителями: кому интересно, что там у тебя дома. Если ты участник проекта, то будь наравне со всеми. И если в проекте предусмотрена встреча со зрителями, то изволь встречаться. А жене скажи, что ты на работе, а она с ребёнком. Если она этого ещё не поняла. А вставать и уходить, не спрося на это вежливо разрешения, да ещё сообщив перед этим, что критика всегда будет, так что .... на неё. Не комильфо. Зато Шкляров и Ширинкина в балете Смекалова были больше, чем комильфо: они были прекрасны. И дуэты их поставлены невоспитанным балетмейстером были тоже замечательно. Так что балет вполне себе на уровне "гениев" сегодняшней действительности. Дамские работы были прeмиленькие: и "Парящие" Ксении Зверевой, и "Игры разума" Ирины Толчильщиковой. Но вот этим эпитетом можно и ограничиться. Потому что от того, что они были, в хореографическом искусстве ничего не убыло, но ничего и не прибыло. А в мастерской, как известно, должно что-то всё-таки мастериться, чтобы возникнуть.
В заботах, тревогах, сбывшихся, а чаще несбывшихся надеждах и ожиданиях, спорах, разочарованиях, а местами и наслаждениях просвистел год. И не успели мы перевести дух от мастерской молодых хореографов, описанный здесь,
как очутились уже в новой мастерской. А точнее - на неком смотре достижений народных хореографов. Состав, за исключением Пимонова, возведённого в ранг "заматеревшего" и удостоившегося чести открывать своими детскими балетами "Бамби" и "В джунглях" весь Мариинский фестиваль отчитывавшихся о достигнутом молодых творцов был тот же самый, что и год назад. Открывался смотр балетом Максима Петрова "Ballet No 2" на музыку Цфасмана.
Очень симпатичная танцевальная композиция с ностальгией по ушедшему в прошлое Ленинграду 60-х - 70-х прошлого века. Вполне логично было открывать этим произведением смотр достижений потомков ленинградцев. Опять же, прослеживается творческая направляющая: "балет один", он же "Синема", был посвящён Парижу, "балет 2" - Ленинграду-Петербургу. Подождём, куда поедет в путешествие мысль творца в будущем году, какую балетно-танцевальную столицу и какую эпоху представит на наше обозрение. Даже дух захватывает от перспектив: может, Лондон? или Нью-Йорк, а может - Берлин (там, кажется, тоже танцуют), а вдруг - Венеция ( а почему нет - там умеют тарантеллу). Так что встретимся через год на этом же месте и посмотрим. Более сказать по поводу нечего. Безусловного прогресса по сравнению с бледным номером прошлого года достигла госпожа Ксения Зверева. Танцевали и неё сначала под И.С. Баха.
Называлось всё это по-английски, как бы "Воспоминания о будущем". Ну что же - мы согласны: Бах - он и в будущем Бах. И как под него ни занимайся "контэмпорери" - всё равно окажешься в прошлом. Или в будущем. Как Вам больше понравится. А для меня так всё равно - раз звучит Бах, то жизнь удалась. В крайнем случае закрой глаза и получай удовольствие от музыки. Хотя тут на сцену вполне можно было смотреть - пока не надоест. Но, к сожалению, надоело. Номер Зверевой для Андрея Ермакова и Алексея Тютюника под интригующим названием "Секонд ван" был, так сказать, нашим ответом всем тем, кто обвиняет Россию в гомофобии, а заодно и тем, кто её к гомофобии подталкивает: не только Пети и Ноймайер умеют красиво рассказывать про однополую любовь - Ксения Зверева тоже умеет. Хвала ей - а заодно и блсетящим танцовщикам, данное творение до нас донёсшим. при поддержке мультимедия. указавшим нам на их полное слияние в друг друге (а то бы нам не понять).
Максим Севагин (милое создание, уже возомившее себя если не Петипа, то по меньшей мере Баланчиным) опять входил в воду русских сезонов и Баланчина. Учащиеся Академии старались, ключевую поддержку представили здорово, накрашенныму лицами напоминали Петрушек, а всем остальным ещё кого-то. Ну, наверное, кого-то из балетов Брониславы Нижинской. А может - Мясина. Неуловимый такой запах плагиата, разлитый по творению взошедшей (?) звезды Вагановской академии.
Владимир Варнава, в свою очередь, видимо, вдохновился "Роденом" Эйфмана и тоже начал использовать танцовщиков вместо глины. Это было в начале весьма увлекательно. Но потом глина разделилась на отдельные кусочки и меня начал интересовать один жгучий вопрос: как и когда он её слепит назад?
Годсподин Живой порадовал нестандартной работой всё с тем же Бахом: перед тем, как зазвучать вселенскому композитору, звучала музыка дождя и голоса детей. Такие вот "коннекшионс". Мы - за. Замысел считали. Осмолкина была прекрасна - цитаты из Алонсо, Григоровича и Пети - тоже. Костюмы - по принципу "чёрное (тёмно-синее) и красное" во второй части тоже.
Юрий Смекалов решил поспорить с Пиной Бауш и показать собственное видение "Орфея и Эвредики". Показал: сценография под Пикассо у Мясина, костюмы - под "Белоснежку" Прельжокажа. Как и некоторые хорео- и образные приёмы. Шкляров танцевал с нервом. Бондарева умерла до смерти - сразу и навсегда. Вдобавок, ещё и подскользнулась. Но творение смотрелось с интересом.
Отдельное слово о формате мастерской. Нам больше нравилось, как раньше: перед произведением на сцену выходил хореограф, говорил несколько слов - было сразу всё понятно: кто есть кто и кто про что. После мастерской - встреча со зрителями и критиками: очень душевно, по-дружески. Формат концерта этого года - безличен. Вдобавок, театр экономил на переводчике. И когда, с какого-то перепугу, странноватая дама брала интервью у каким-то боком подвернувшегося Мильпье, они друг друга элементарно не слышали: ну не знал преподаватель балета, исполняющей роль толмача, как по-английски будет "колыбель". И знать не обязан - у него другая профессия. А солидный театр обязан был обеспечить уровень перевода и беседы - но, не заморочился. Самое же удивительное произошло, когда ведущая и по-русски не слышала своего собеседника: Варнава ей про 1926 год и футуристов, а она ему - про доисторичских людей в доисторическом времени. Интерeсно, а данная дама кому приходится родственницей?
