Дорогая DiasI!
А Вы, случайно, не в курсе, почему лично у меня не было ни малейшего сомнения в том, что Вы вот именно такую "стрелу любви" и вынете из своего колчана?
Не любить артиста - как и любить - право каждого свободного балетомана в демократическом сообществe.
Но мне бы очень хотелось получить хоть какие-то намёки на то, чем Вас разочаровал господин Чудин.
Ну не моим же предположением, что ему пришлось дотанцовывать через боль?

Как, однако, великодушно с Вашей стороны, что Вы пошли на такие затраты. Потратились, можно сказать.
Хотя, можно бы, иногда, на форуме-то не только "переходы на личности" имеются, но и много всего другого, чем от души и безвозмездно делимся с дорогими участниками.

Будьте внимательнee. Все посты на месте. Никто ничего не стирал. Как и госпожа Александрова не "стирала" своего беспaрдонного отношения к коллегaм.

А всё остальное в Вашем содержательном посте есть повторение постоянных стенаний об упадническом уровне БТ. Знаем. Видим.
Вчерашний спектакль к данному разряду отнести не можем.
Ошибку при выходе из блестящего пируэта видели, как и то, что в последствии, видимо, ускользнуло от Ваших "непредвзятых" глаз. Поэтому переживаем за артиста, которому вчера удалось почти невозможное - создание совершенно особенного образа заезженного персонажа.

Балет называется "Щелкунчик".
В перерыве трансляции госпожа Семеняка долго и настойчиво делилась с нами потоком своего сознания, стараясь донести до непонятливого зрителя всю глубину роящихся в постановке Юрия Григоровича мыслей. Договорилась даже до того, что, танцуя данную хореографическую версию, она, наконец, поняла глубину сказки Гоффманна. Хотя где та сказка, а где либретто Петипа-Дюма-Григоровича? Сказка Гоффманна, существующая в гармонии с жанром между действительностью и воображением, живёт совсем по другим законам и повествует совсем не о том, о чём рассказывает указанное либретто. Единственное, что соответствует гоффманновскому настроению и глубине, это музыка Петра Ильича. И в этом диссонансе и заключается, собственно, феномен большинства традиционных постановок.
Но так или иначе все, старающиеся анализировать данный балет, говорят о нелегком взрослении девочки Маши, о прощании с детством, о "прекрасном (и таком неведомом) далёко" и далее в том же духе.
А балет продолжает называться "Щелкунчик".
То есть заглавным героем здесь является вовсе не Маша, а этот самый Принц, он же кукла. Но никто как-то об этом не вспоминает, не упоминает и к сведению не принимает.
Но вот появляется герой Семёна Чудина и старый балет приобретает свой новый - изначальный - смысл.
Герой Чудина, у которого нет лица, подобного тем, которыми ослепляют, разводя ладони, другие премьеры, просыпается от кукольного сна и обретает живую человеческую душу дабы исполнить уготованную ему миссию. Всего на одну ночь стать живым, принести и подарить любовь другому живому существу, согреть, защитить, дать прикоснуться к невиданному миру, познать счастье .... Чтобы потом остаться опять одиноким за тем прозрачно-непроницаемым занавесом ... А затем и вновь превратиться в уродливую деревянную куклу.
И вот когда Принц Чудина встаёт c колен, он уже знает, подобно другому, несравнимо более значимому в истории человечества герою, об уготованной ему судьбе, о жертве, на которую он идёт ради любви. Об этом артист и танцует весь спектакль. А ещё о боли неотвратимой разлуки и одиночества.
Данный спектакль стал абсолютной вехой-открытием лично для меня. Так неожиданно и так значимо.
Была ли такая трактовка преднамеренной? Не знаю. Честно говоря, не думаю. Но вот опять же под влиянием дневников Нижинского думаю: есть разница между артистом чувствующим и думающим. Искусством, идущим от интуитивного ощущения и искусством, идущим от рацио. Нижинский был тем, кто танцевал от чувства. Похоже, что и в данном случае мы имеем дело с подобным феноменом.

Как говорится, no comment. Пожелаем ребёнку в будущем обрести достойного принца.

А вот здесь вторая интрига данной трансляции.
Антонина Чапкина и Клим Ефимов в образах французских кукол.
Парочка слов по поводу номера. Это, как известно, стилизация французской пасторальной сценки, дошедшей до нас со старинных гравюр, рисунков на фарфоре, фарфоровых статуэток. Там, конечно, могли быть крохотные пастУшки и пастушкИ. Тогда люди вообще были меньше ростом, как известно. Но традиция разыгрывать такие пасторали существовала при королевском дворе и вообще дворах благородных господ. И разыгрывались такие действа силами придворных дам и кавалеров. Вот такие дама и кавалер времён какого-то там Людовика и имеют место быть в данном варианте. ИМХО.
Насчёт нечёткой (якобы) работы ног госпожи Чапкиной. Может, это так. Но тогда не понятно, как эти "нечёткие" ноги идут на абсолютном синхроне с ногами партнёра. Прыжок этой "пастушки" лично меня заставляет воспарить. Да, плечи и руки особенные. Так тем и ценна балерина, что непохожа на других. Кстати, с неподражаемыми романтическими эпольманами. Прыжки в кольцо - это надо поискать такой амплитуды, гибкости и высоты. Чувство позы ... Ну, когда об этом рассуждают люди, не способные увидеть, как позы вообще не фиксируются (на личности не перехожу, "уставших Жизелей в ролях нерадостных Китри с партнёром, от которого нельзя подзарядиться" - подзарядиться, как известно, можно только одной и только от одного партнёра - никому в вину не ставлю), то это вызывает у меня лёгкое сомнение. Но, в любом случае, это моё личное.
Смотрим ещё раз, делаем собственные выводы.
Ленточку, конечно, ронять было не надо. Но, случилось, что случилось.

https://drive.google.com/file/d/1Len8uj … sp=sharing

Любовь - это дело такое, интимное Одни выворачивают своё счатье всем на радость, а другие берегут, как зеницу ока, от чужого глаза
Сложное это дело - заметитъ "химию" между артистами на сцене: всё-таки, много этой химии в глазах смотрящего. Поэтому и спорить о том "было-не было", дело неблагодарное. Но вот чисто технически можно поговорить: проноски - парящие, ликующие - браво, браво, браво; поддержки - самые сложнейшие - без малейшего намёка на неуверенность - браво, брависсимо; "прочёсы" вдоль просцениума в коде большого па-де-де - синхронность редкостная даже в сравнении с дражайшими Екатериной Сергеевной и Владимиром Викторовичем. А так, конечно , химия - это дело тонкое.

Юлия (Лунькина) Скворцова и Антон Савичев. Но у меня, честно говоря, впечатление положительное. Тем более после травмы от трансляции с Капцовой и Овчaренко, где, если не ошибаюсь, госпожа Якушева просто упала с партнёра.

Не могу не согласиться, что в РОХ "Щелкунчик" выдающийся. Надеюсь, им не придёт в голову менять эту версию Питера Раита, наиболее приближённую к исконной версии Иванова. И гран па у них самое близкое к оригиналу. Танцуют они его виртуознейшим образом - из года в год, все составы. Конечно, когда в театре такие примы, как Лэм, Катберсон, Нуньез и далее по списку. И, пользуясь случаем, раз уж у нас, благодаря дорогой Johnny, зашла речь о сравнении версий. Райт остался верен не только оригиналу балета, но и оригиналу Э.Т.А. Гоффманна - у него появляется племянник Дроссельмайера и восстанавливается логика повествования. У Григоровича мне этой логики подсознательно постоянно не хватало. О чём балет? Почему он называется "Щелкунчик", где "добрая рождественская сказка"? Видимо, не хватало этой логики не только мне, потому что все и постоянно объясняют про "нелёгкое взросление" и т.д. Другие, подобно Нуриеву или Бежару, пытаются "свести" трагическую музыку Чайковского и либретто в единое целое, отправляясь в глубины подсознания. Но, оказывается, можно преодолеть пропасть между музыкой и либретто силой актёрской работы: Семён Чудин сделал своего героя такой драматической глубины, наполненности, трагизма, что все вопросы снимаются. При таком жертвенном Принце нет диссонанса между музыкой и действием. И нет вопроса по названию балета.