Век Суламифь

Несмотря на весьма почтенный возраст, Суламифь Мессерер работала до последнего дня — вела класс в Ковент-Гардене — и не забывала следить за собой, ежедневно посещая бассейн. В ее феноменальной памяти (а трудно было найти такую область, в которой Мадам была бы несведуща) отчетливо запечатлелся весь минувший век, в то время как и в веке наступившем она совсем не чувствовала себя чужестранкой.

Когда Суламифь появилась на свет, в Москве была лишь одна ее тезка — ее же и дальняя родственница. Древнее библейское имя девочке дали по настоянию отца — дантиста с обширной практикой и огромной квартирой близ Лубянки. Карьере же балерины и примы Большого театра Суламифь была обязана своему старшему брату Асафу, который в раннем детстве, попав в Большой, был так пленен балетным искусством, что сумел пленить им и свою сестру, до того времени грезившую точными науками. И уже вскоре ей посчастливилось стать ученицей самого Василия Тихомирова — премьера Большого театра в дореволюционную эпоху и друга великой Екатерины Гельцер. Под его руководством Суламифь готовила свои первые партии, среди которых были и Тао Хоа из «Красного мака», которую она танцевала в паре с Ольгой Лепешинской, и Китри в «Дон-Кихоте», и Суок в «Трех толстяках» — полузабытом очаровательном балете в хореографии Игоря Моисеева.

Малоизвестный факт — еще в самом начале 1930-х гг. с разрешения Авеля Енукидзе — персоны особо приближенной к Сталину — Суламифь Мессерер вместе с братом отправляется в длительную гастрольную поездку и даже подумывает остаться за границей — в Париже, где она встречается с Ольгой Преображенской, Любовью Егоровой и самой Матильдой Кшесинской — ей предлагают место преподавателя в престижных частных школах. Но... умная балерина понимала, сколь опасным мог оказаться такой шаг в ту эпоху — и вернулась на родину. Она ждала лучших времен. Мессерер была в авангарде советского балета, получая правительственные награды, и стала одной из первых в нашей стране у кого появился личный автомобиль (Суламифь была заядлой автогонщицей, а еще и пловчихой.) Жизнь, похожая на сказку?.. Не совсем так. Вокруг шли аресты, которые коснулись и ее родственников. В результате ареста сестры на руках Суламифь осталась юная Майя — Майя Плисецкая.

Суламифь не только вырастила будущую примадонну мирового балета, но и стала одним из первых ее педагогов. Довольно рано оставив балетные подмостки, г-жа Мессерер предпочла деятельности балерины работу балетмейстера и репетитора. У нее был свой индивидуальный метод, которым восхищалась и даже записала на кинопленку именитая Нинетт ди Валуа — создательница Лондонского королевского балета, скончавшаяся в возрасте 103 лет. Будучи в Москве и восторгаясь балетными опытами советской коллеги, мадам ди Валуа станет ее подругой уже в столице Англии четверть столетия спустя, когда Суламифь Мессерер приедет жить на берега Темзы. Однако этому будут предшествовать многолетние занятия с молодыми японскими артистами балета, который своим созданием в более чем значительной мере обязан именно г-же Мессерер. Приглашенная работать в крупнейших театрах мира, она с сыном Михаилом предпочла Альбион — «как страну традиций и безмятежного спокойствия».

Переехав в Лондон в 1980 г., Суламифь Мессерер прожила тут почти 25 лет, совершая постоянные вояжи по всему свету и не забывая приезжать и на родину, где несколько лет назад она была удостоена премии «Душа танца». Душа была молодой, вследствие чего 90-летняя звезда элегантно представила несколько па из канкана, доказав блистательную форму не только души, но и тела. И лишь в 2003 году она отказалась лететь в Японию на празднование своего 95-летия: «Самолеты стали для меня уже тяжеловаты», призналась г-жа Мессерер. Юбилей ее был отмечен, однако, не только в Стране восходящего солнца — специальным концертом и вечером, который вел воспитанник балерины и ныне знаменитый хореограф Сассаки, — но и в Израиле, где в честь примы посадили несколько деревьев. Лондон же заблаговременно отметил заслуги актрисы — еще несколько лет назад королева Елизавета II пожаловала Суламифь Мессерер титул Дамы Британской империи. Дама отвечала Англии взаимностью, о чем поведала и в своих мемуарах. Единственное, от чего она отказалась, приехав в Лондон, — так это от вождения авто. «Слишком трудно было привыкать к правостороннему движению», — сказала Суламифь Мессерер. А отдавая должное английской кухне, предпочитала все же японскую, готовя для себя и для своих гостей суси, сасими и сябу-сябу. «Это же так просто, — улыбалась балерина, — еще проще, чем выучить японский язык». Да, и эта премудрость не осталась для г-жи Мессерер неразгаданной. Она говорила на пяти языках так же хорошо, как на русском.

Но русский оставался для нее все же главным языком, а потому в большой квартире в центре английской столицы все время работало российское телевидение. «Вот только русские газеты здесь найти так трудно, — сетовала Суламифь Михайловна, — а я так люблю их читать».

В Россию она уже не собиралась, приглашая всех желающих повидаться с ней в Лондон. Когда же Алексей Ратманский поставил в Большом театре «Светлый ручей», в котором за 65 лет до этого Суламифь блистала вместе с братом Асафом, то по Москве были расклеены афиши с изображением знаменитой пары. Так родина вспомнила о своей балерине незадолго до ее внезапного (невзирая на возраст) ухода из жизни. Суламифь Михайловна знала об этом и говорила, что ей было очень приятно. «Это была наша молодость, о которой всегда радостно вспомнить».

Умерла Суламифь Михайловна Мессерер 3 июня 2004 года в Лондоне.