В том саду, где мы с Вами встретились,
Ваш любимый куст хризантем расцвёл.
И в душе моей расцвело тогда
Чувство первой нежной любви.

Отцвели уж давно
Хризантемы в саду,
А любовь всё живёт
В моём сердце больном.

Опустел наш сад, Вас давно уж нет,
Я брожу один весь измученный.
И невольные слёзы катятся
Пред увядшим кустом хризантем.

Отцвели уж давно
Хризантемы в саду,
А любовь всё живёт
В моём сердце больном.

А любовь всё живёт
В моём сердце больном.

Так хотелось бы верить, что Собинов исполнял этот романс и плакал, и сожалел, и раскаивался… На дошедших до нас фотографиях она улыбается так нежно, мило, так беспечно и весело. Смотришь на них и не веришь, что все эти трагические истории про нее, блистательную Веру Каралли...

Как-то в начале декабря, когда очень рано наступает вечер, я шла по безлюдной улице. Еще не проник всюду глубокий холод, но уже пришла глухая зимняя тишина, было пусто и темно. И вдруг мне показалось, что на черной земле вспыхнул белый свет… Это был куст хризантем. В то время я ничего не знала о Вере Каралли и о роковом фильме «Хризантемы».

Придя в солнечном веселом апреле на выставку, посвященную великой балерине, я снова вспомнила о ярко-белых замерзающих цветах. Роскошные хризантемы с длинными нервно разбросанными лепестками как-будто созданы для черно-белого кино. Они похожи на пышные пачки балерин, на нежные перья шляпок и вееров того времени. Вглядываясь в дошедшие до нас фильмы и фотографии, понимаешь, что Вера Каралли была невероятной красавицей. Тогдашние мода и новаторские устремления нашли свой идеал в женщине с глубокими выразительными глазами, изящными руками и балетной грацией. В фильме балерина умирает на сцене среди разбросанных хризантем, цветов, чье позднее цветение жестокая природа прерывает холодом и темнотой. А в катастрофическое революционное время прекрасная и легкая Вера Каралли оказалась в эпицентре самых страшных событий.

Дорогая Prima!
Спасибо на добром слове.
Но мне хотелось бы уточнить: моя заслуга состоит в том, что могила Веры Каралли стала почётной могилой города Вены, а также в тематизации  в Русском культурном институте. Институт подготовил и открыл выставку из Бахрушинского музея, которому огромное за это спасибо.
Следующим этапом деятельности считаю создание достойного памятника. Но пока данная проблема слeгка завязла, хотя мне сообщили, что Андрей Коробцов согласился работать безвозмездно. Но нужны средства на материалы, транспортировку, установку. Будем держать руку на пульсе.